Неточные совпадения
Когда лысый втиснулся в цепь, он как бы покачнул, приподнял от пола людей и придал вращению круга такую быстроту, что отдельные фигуры стали неразличимы, образовалось бесформенное, безрукое тело, — на нем, на хребте его подскакивали, качались волосатые головы; слышнее, более гулким стал мягкий топот
босых ног; исступленнее вскрикивали
женщины, нестройные крики эти становились ритмичнее, покрывали шум стонами...
Он сосчитал огни свеч: двадцать семь. Четверо мужчин — лысые, семь человек седых. Кажется, большинство их, так же как и
женщин, все люди зрелого возраста. Все — молчали, даже не перешептывались. Он не заметил, откуда появился и встал около помоста Захарий; как все, в рубахе до щиколоток,
босой, он один из всех мужчин держал в руке толстую свечу; к другому углу помоста легко подбежала маленькая, — точно подросток, — коротковолосая, полуседая
женщина, тоже с толстой свечой в руке.
Рядом с ним лежала в белой юбке и кофте
босая и простоволосая с редкой короткой косичкой старая
женщина с сморщенным, маленьким, желтым лицом и острым носиком.
«Вот кто была причиной смерти этой почтенной
женщины» (и неправда, потому что та уже два года была больна), «вот она стоит пред вами и не смеет взглянуть, потому что она отмечена перстом божиим; вот она
босая и в лохмотьях, — пример тем, которые теряют добродетель!
— Ой, господи, кто это? — тихонько крикнула она, схватясь за косяк, и тотчас над её плечом поднялась встрёпанная голова Никона, сердито сверкнули побелевшие глаза, он рванул
женщину назад, плотно прикрыл дверь и — тоже
босой, без пояса, с расстёгнутым воротом пошёл на Кожемякина, точно крадучись, а подойдя вплоть, грозно спросил...
Толпа народа, провожавшая молодых, ежеминутно увеличивалась: старики,
женщины и дети выбегали из хижин; на всех лицах изображалось нетерпеливое ожидание; полуодетые,
босые ребятишки, дрожа от страха и холода, забегали вперед и робко посматривали на колдуна, который, приближаясь к дому новобрачных, останавливался на каждом шагу и смотрел внимательно кругом себя, показывая приметное беспокойство.
Угловатость плеч, плоскость груди, сухость рук и развитие мышц на черных,
босых ногах ее свидетельствовали о том, что она уже давно перестала быть
женщиной и была только работником.
И вот пред ним
женщина —
босая, в лоскутках выцветших на солнце одежд, черные волосы ее были распущены, чтобы прикрыть голую грудь, лицо ее, как бронза, а глаза повелительны, и темная рука, протянутая Хромому, не дрожала.
…Наталья проснулась скоро, ей показалось, что её разбудили жалость к матери и обида за неё.
Босая, в одной рубахе, она быстро сошла вниз. Дверь в комнату матери, всегда запертая на ночь, была приоткрыта, это ещё более испугало
женщину, но, взглянув в угол, где стояла кровать матери, она увидала под простыней белую глыбу и тёмные волосы, разбросанные по подушке.
Бурмистров на секунду остановился в двери, потом шагнул к
женщине и широко открытыми глазами уставился в лицо ей — бледное, нахмуренное, злое.
Босая, в рубашке и нижней юбке, она стояла прямо, держа правую руку за спиной, а левую у горла.
Женщина быстро нагнулась и подняла птицу, а затем еще раз окинула нас своим диким взглядом. По-видимому, какой-то оттенок в обращении Степана заставил ее задуматься, и только мой кафтан по-прежнему внушал сомнение. В конце этого вторичного осмотра она все-таки улыбнулась, вскинула на плечи ружье, и ее стройный стан быстро замелькал между грядками.
Босые загорелые ноги, видневшиеся из-под короткой юбки, привычно и ловко ступали по глубоким и узким огородным межам.
В бараках — длинных грязных сараях, с крышами на один скат — просыпались рабочие. Издали все они были похожи друг на друга — оборванные, лохматые,
босые… Доносились до берега их хриплые голоса, кто-то стучал по дну пустой бочки, летели глухие удары, точно рокотал большой барабан. Две
женщины визгливо ругались, лаяла собака.
Поручик, например, любил, может быть, общество порядочных
женщин и важных людей — генералов, полковников, адъютантов, — даже я уверен, что он очень любил это общество, потому что он был тщеславен в высшей степени, — но он считал своей непременной обязанностью поворачиваться своей грубой стороной ко всем важным людям, хотя грубил им весьма умеренно, и когда появлялась какая-нибудь барыня в крепости, то считал своей обязанностью ходить мимо ее окон с кунаками [Кунак — приятель, друг, на кавказском наречии.] в одной красной рубахе и одних чувяках на
босую ногу и как можно громче кричать и браниться, — но всё это не столько с желанием оскорбить ее, сколько с желанием показать, какие у него прекрасные белые ноги, и как можно бы было влюбиться в него, если бы он сам захотел этого.
Из дома с плачем выбегают
женщины —
босые, с распущенными волосами, посыпанными пеплом.
На говор братьев вышла из калитки молодая еще
женщина,
босая, в истасканном донельзя сарафанишке, испитáя вся, бледная, сморщенная.
Через полчаса вслед за мужиками выступали отрядом
женщины, все
босые, в одних длинных сорочках, с растрепанными волосами, с испачканными кирпичом и сажей лицами и вооруженные цепами, косами, граблями и вилами.
Когда они подъехали и Николай слез с козел, из ворот вышла его жена Анисья,
женщина еще не старая на вид, небольшого роста, благообразная, в повойнике и ситцевом сарафане и, по-домашнему,
босая.
Через минуту пред Иваном Карлычем стояла молодая
женщина в одной сорочке,
босая и с удивленным лицом… Плача и поднимая обе руки вверх, обманутый муж говорил...
Скоро после дядюшки отворила дверь, по звуку ног очевидно
босая девка, и в дверь с большим уставленным подносом в руках вошла толстая, румяная, красивая
женщина лет 40, с двойным подбородком, и полными, румяными губами.